действовал куда хитрее – он объезжал отделения связи и открывал депозитные вклады на незначительные суммы (в Италии почта выполняет некоторые банковские функции и не только переводит деньги, но и принимает их на хранение). Обнаружение денег, документов на недвижимость и выписок с депозитных счетов в доме умершего главного подозреваемого оказалось очень на руку руководителю ГИДЕС и всем сторонникам версии существования «тайного Ордена». Теперь они получили возможность утверждать, будто таинственные заказчики убийств заплатили Пачиани кругленькую сумму за его молчание во время судебных процессов и пребывания в тюрьме.

Но этим Карлицци и её друзья в правоохранительных органах не ограничились. Логика повела их дальше: если таинственные сатанисты из «Ордена Красной розы» отблагодарили своего «главного охотника» Пачиани суммой почти в 100 тыс.$, то не они ли позаботились о том, чтобы тот не предстал перед новым судом? Другими словами, не они ли устроили «скоропостижную смерть» с разбитым в кровь лицом жертвы и замотанной вокруг шеи рубашкой? Закрыв ему рот навечно, они обезопасили себя на тот случай, если нервы Пачиани всё же сдадут и он начнёт давать признательные показания на новом процессе…

Как учили классики марксизма-ленинизма, «идея, завладевшая массами, становится материальной силой», и что-то подобное произошло в данном случае. Джуттари выступил с предложением провести эксгумацию только что захороненного тела Пачиани и отыскать-таки следы убийства. Прокуратура живо эту идею подхватила. Судья Паоло Канесса выписал постановление об эксгумации, и в начале марта труп Пьетро был извлечён из могилы для повторного судебно-медицинского исследования. Никаких телесных повреждений, пропущенных первой экспертизой, найдено не было, но вот тщательный химический анализ привёл к обнаружению в крови и тканях трупа целого букета расщеплённых наркотиков и лекарств. В т.ч. и таких, которые Пачиани вообще не должен был принимать. О каких наркотиках и лекарствах идёт речь, в точности неизвестно – документы повторной судебно-медицинской экспертизы никогда не оглашались, однако после её проведения Джуттари объявил о том, что имело место умышленное отравление Пачиани. Эта точка зрения сделалась широко распространённой и почти официальной, хотя упоминавшийся выше доктор Джованни Морелло, проводивший первое вскрытие трупа, категорически не согласился с выводами Джуттари.

Джованни Морелло, судебно-медицинский эксперт, подготовивший первое заключение о причине смерти Пьетро Пачиани в феврале 1998 г. В скором времени вывод Морелло будет оспорен, и на несколько лет восторжествует совсем иная точка зрения. Морелло был категорически не согласен с заключением повторной судебно-медицинской экспертизы и отказался отозвать своё заключение. Остаётся добавить, что полной ясности в вопросе о причине смерти Пачиани нет и поныне.

Полной ясности в этом вопросе нет и по сей день. После разгрома ГИДЕС и позорного изгнания Джуттари из полиции (о чём ещё будет сказано особо) все разговоры об убийстве Пачиани моментально прекратились. Более того, о проведении эксгумации его тела и обнаружении в крови и тканях наркотиков перестали упоминать, словно бы официальных заявлений на этот счёт никогда и не существовало. Трудно сказать, с чем мы тут имеем дело – то ли Джуттари и Канесса добились фальсификации заключения повторной экспертизы трупа, то ли наоборот, результат был во всём точен, но правда эта в конечном итоге оказалась слишком неудобна и даже опасна для высоких политиков. Равновероятны оба варианта – как мы увидим из дальнейшего, Джуттари крутил следствием, как хотел, и допускал очень некорректные и прямо незаконные приёмы его ведения, так что с него, как говорится, станется. Но и само расследование в какой-то момент переросло рамки чисто уголовного дела и сделалось явлением общенационального – а значит и политического – масштаба. А в делах политических, как известно, действует совсем иная логика, нежели формально-юридическая, там уже работает «политическая целесообразность».

Впрочем, обо всём по порядку.

После того, как повторная судебно-медицинская экспертиза заключила, что смерть Пьетро Пачиани носила насильственный характер и явилась следствием отравления, теории Габриэллы Карлиццы получили вес истины в последней инстанции. Всё, что изрекала эта дамочка, не могло быть поставлено под сомнение, оспорено или хотя бы критически проанализировано. Общественное мнение, направляемое средствами массовой информации, теперь требовало отмщения и наведения порядка.

Именно в такой атмосфере заканчивался суд над Ванни и Лотти. Если на начальной стадии процесса ещё можно было взывать к здравому смыслу судей, указывать на явную управляемость важнейших свидетелей (имбецила, проститутки и сутенёра), настаивать на запугивании обвиняемых и их самооговоре, то конечная его фаза не оставила адвокатам Ванни и Лотти ни малейшего манёвра. Общее настроение стало таким: «виноватый должен ответить», а оба обвиняемых сознались в суде… чего же больше?

Впрочем, объективности ради нельзя не отметить, что бедолага Ванни сделал в суде судорожную (иначе не сказать!) попытку отказаться от прежних признаний и объяснить их непомерным давлением полиции и прокуратуры. Получилось это у него плохо, его буквально выволокли за жабры и распотрошили всю его жизнь на глазах многомиллионной аудитории. Обвинение представило записи о доходах и расходах Ванни в 80—90 гг. прошлого века, сделанные им собственноручно. Факты выглядели убийственно, укажем только малую их часть: в декабре 1984 г. Ванни фиксирует получение 70 млн. лир (примерно 42 тыс.$) из неизвестного источника; 27 февраля 1991 г. – получение 5 млн. лир (4 тыс.$) из ниоткуда; октябрь 1996 г. – получение 7 млн. лир (4,2 тыс.$) неизвестно от кого; 25 ноября 1996 г. – он снова получает 7 млн. лир (4,2 тыс.$) непонятно, за что и от кого. В приходно-расходной книге Марио Ванни 17 июня 1986 г. собственной рукой пишет о задолженности в 12 млн. лир (около 7,2 тыс.$), а ровно через 14 месяцев – 17 августа 1987 г. – отмечает, что долг полностью выплачен. Не довольствуясь произведённым эффектом, обвинитель вызвал для дачи показаний племянницу Ванни по фамилии Барталеси (Bartalesi), которая рассказала под присягой, что её дядя во второй половине 1986 г. переживал сильную депрессию и не хотел с нею встречаться. А вот в середине 1987 г. неожиданно пришёл в хорошее настроение, пригласил её в гости и даже познакомил со своим другом.

Чтобы окончательно добить Вани, обвинение пригласило для дачи показаний Габриэллу Гирибелли. Читатели уже получили примерное представление о том, что и как рассказывала проститутка-всезнайка, но её информированность была, разумеется, куда шире, чем это изложено в очерке. Эта дамочка многое могла рассказать о Марио Вани, и допрос её растянулся чуть ли не на всё вечернее заседание суда. Именно тогда Гирибелли впервые появилась в программах теленовостей, но телеоператоры по приказу полиции показывали её таким образом, чтобы в объективы не попадало лицо секретного свидетеля «гамма». Когда Гирибелли давала показания, касающиеся Марио Ванни, тот буквально пожирал её ненавидящим взглядом. Многие фото– и тележурналисты запечатлели выражение бешенства на его лице – оно казалось до того красноречивым, что не требовало комментариев.

Фотография слева: первое явление Гирибелли общественности. Заняв свидетельское место в суде, она дала развёрнутые показания о жизни Марио Ванни и дружбе последнего с Пьетро Пачиани. Теле– и фоторепортёры снимали Гирибелли «не выше плеч» в силу официального запрета полиции и прокуратуры демонстрировать её лицо. Фотография справа: журналист запечатлел Марио Ванни во время допроса Гирибелли обвинителем. Ванни смотрит на проститутку Гирибелли как на проститутку…

Тут же – и как всегда удачно – выступил ещё один замечательный свидетель обвинения, Лоренцо Неси, тот самый торговец свитерами и женским трикотажем, что всегда оказывался в нужное время в нужном месте. Именно Неси в своё время опознал шофёра, спешно покидавшего в красном автомобиле (на самом деле – в белом – но это неважно!) поляну в Скопетти, где были найдены убитыми французские туристы. Этим шофёром, напомним, был Пьетро Пачиани. Потом именно Неси припомнил пассажира красной (белой – на самом деле, но это неважно!) автомашины, и этим пассажиром оказался Марио Ванни. Теперь Лоренцо Неси припомнил ещё кое-что интересное. Он рассказал историю флорентийской проститутки Лейлы Касцито, убитой 14 декабря 1983 г. Неси был знаком с убитой, поскольку та покупала у него нижнее бельё, которым он тогда активно торговал. Касцито рассказывала ему о своём постоянном клиенте, почтальоне Марио из Сан-Касиано, с определёнными сексуальными причудами. Когда женщину нашли